Умственные работники в различных сферах в своей производительности отличаются в десятки раз. Автор озадачился поиском причины различия в производительности, а также поиском рецептов повышения продуктивности отдельно взятого человека в несколько раз.

Секрет оказался прост: необходимо научиться использовать свой ум бережно и аккуратно, не переоценивая при этом собственный уровень осознанности и интеллектуальных способностей.

Глава 1. Как мы устроены?

Автор привел простое и изящное объяснение того, как работает наш мозг, описанное ранее Тимом Урбаном.

Согласно его модели в голове человека имеется пульт управления. Там же в нашей голове обитают два персонажа — рациональный тип и обезьянка, движимая желанием сиюминутного удовольствия. Большую часть времени пультом заведует именно обезьянка.

Она живет по законам обезьяньего мира, где всегда весело. Боится обезьянка только панического монстра, появляющегося незадолго до дедлайна или при возникновении угрозы или неудачи.

В этот момент обезьянка сбегает и оставляет у пульта рационального коллегу, который в панике разбирает «завалы» и запущенные дела, приводя всё в порядок. В это время рациональный тип прилагает невероятные усилия, ликвидирует опасность и клянется, что в следующий раз такого не произойдет и он всё сделает заранее.

Однако после ухода панического монстра, за пульт вновь встает обезьянка – и всё повторяется заново.

Чаще всего люди устанавливают дедлайн, чтобы призвать панического монстра и прогнать обезьянку от пульта хоть на какое-то время. У таких людей рациональный тип очень слаб, а потому он ничего не может сделать сам с обезьянкой, и ему нужна помощь. Но злоупотребление дедлайнами чревато тем, что обезьянка перестанет бояться панического монстра, и вследствие этого у человека наступит апатия и выгорание.

Объясняя работу нашего сознания, автор ссылается на модель Канемана, согласно которой наше сознание – это две системы.

Система 1 – быстрая, наивная и глуповатая, работает автоматически и практически не тратит энергию.

Система 2 – тяжелый, ленивый и неповоротливый инструмент. Это наше медленное, но умное мышление. Она способна решать сложные задачи, но это единственное ее преимущество.

Несмотря на то, что Система 2 – самая мудрая часть, ей нужен веский повод, чтобы начать работать.

Начало медленного мышления – момент не очень приятный, мы практически физически ощущаем его, а потому подсознательно стараемся прибегать к нему как можно реже.

Мозг расходует энергию намного быстрее, чем организм успевает ее поставлять. Однако у нас есть запас своеобразного ресурса – мыслетоплива, который необходим нам для медленного мышления. Без мыслетоплива мы неспособны о чем-либо думать и принимать сложные решения.

Все виды умственных усилий в какой-либо части используют мыслетопливо.

Даже сам процесс запоминания происходит через мышление – мы постоянно возвращаемся к новой информации, повторяем ее и проверяем, что все еще ее помним.

Но у нас есть и долгосрочная память, в которой мы можем хранить информацию без расхода мыслетоплива. Особенность долгосрочной памяти в том, что в нее очень сложно записать что-нибудь новое и намного сложнее заменить что-то старое.

У нашей памяти есть несколько интересных особенностей:

1. Эффект интерференции (ретроактивное торможение) — Если вы получили два блока похожей информации, то с большей вероятностью забудете один из них. И чем сильнее сходство между блоками – тем выше степень забывания.
2. Ложные воспоминания — Людям можно вживить воспоминания о событиях, которые с ними никогда не происходили.
3. Искажение воспоминаний – наши воспоминания разложены по коробочкам, полочкам и стоят в шкафах. Но когда мы не можем вспомнить содержимое одной из коробочек, воспоминания дополняются и «стряпаются» по своеобразной логике из похожих воспоминаний.

Наш мозг, как и организм, способен адаптироваться к тем режимам, в которых работает. И при долгой и упорной тренировке и нагрузке своей памяти она станет более надежной, емкой и быстрой. Но имеются и побочные эффекты, характерные для сложных систем в результате воздействия на них.

Наш мозг чрезвычайно сложен. А потому при развитии памяти, изменится что-то еще, но никто не знает – что именно.